Летние сборы по боевым искусствам.

Дорогие друзья, наша школа воинских искусств "Сатори но Мити" приглашает всех желающих принять участие в наших летних сборах. Отдых в красивом и экологически чистом месте, насыщенная программа обучения, натуральные и свежие продукты (овощи, фрукты, мясо, сыр, творог, парное молоко). Практически отдых у бабушки в деревне, вот только с тренировками =)
 Признаемся, что условия жизни тоже сельские. Но это ведь не беда, верно? Это своего рода "мягкий" отдых от пагубного воздействия цивилизации. Профилактика зависимости от бытовой техники и гаджетов ;)
        Совсем неважна ваша физическая подготовка, опыт в боевых искусствах или контактных видах спорта. Главное чтобы было желание отдохнуть и научится чему-то новому. У нас есть смены для детей и для взрослых, родители могут отдыхать и (по желанию) тренироваться вместе с детьми (при условии полного невмешательства в воспитательный и тренировочный процесс).

Мы рады всем!

Чуть подробнее можно узнать о лагере на страничке "Лето у нас" или по тел: 093-790-46-70, 096-016-79-21 Дмитрий Александрович
или http://vk.com/satorinomiticlub, satorinomiti@mail.ru.

Мудрая притча

Однажды ночью в провинции, где располагался монастырь, прошёл сильнейший снегопад. Утром ученики, пробираясь буквально по пояс в снегу, собрались в зале для медитаций.
Учитель начал свою речь так: – Скажите мне, что нужно делать в этой ситуации?
Один из учеников сказал: – Следует молиться об оттепели.
Другой сказал: – Нужно сидеть в своей келье, а снег пусть идёт своим путём.
Третий сказал: – Познавшему истину должно быть всё равно – есть ли снег или нет снега.
Учитель сказал: – А теперь послушайте меня.
Ученики приготовились внимать величайшей мудрости.
Учитель обвёл их взглядом, вздохнул и сказал: – Лопаты в руки – и вперёд!
Мораль: не забывайте о важнейшем катализаторе изменений – ДЕЙСТВИИ

!

Предания о наставнике багуачжан Дун Хайчуане

Правления под девизами Сяньфэн, Тунтай и Гуансюй династии Цин - это время сияния звезд китайского ушу, процветания "поражающих Небо своим мастерством". Знаменитые мастера трех великих школ - тайцзи, синъи и багуа - собрались в Пекине, вписав яркую красочную главу в историю боевых искусств Китая. Заслуги жившего тогда наставника багуачжан Дун Хайчуаня по созданию, развитию и передаче багуачжан являются историческими, легенды о его тончайшем мастерстве, высочайшем удэ и спустя более ста лет передаются в мире ушу.
Дун Хайчуань родился в 1813 году (по другим данным - в 1779 году) в уезде Хундун провинции Шаньси, жизнь прожил в деревне Чжуцзяу, что к югу от административного центра уезда Вэньань провинции Хэбэй. Тело Дун Хайчуань имел крепкое, руки длинные, ладони большие, силой превосходил других людей. С детства обожал боевое мастерство, имел склонность к охоте, в совершенстве владел многими видами боя без оружия и с оружием, особенно был искусен в эрланцюань. В годы правления под девизом Сяньфэн (1851-1861) Дун Хайчуань скрывая мастерство странствовал к югу и к северу от Великой реки, углублялся в горы и навещал захолустные деревни в поисках знаменитых учителей и отшельников. Однажды проходя через горы Сюэххуашань (нынешние горы Цзюхуашань в провинции Аньхой) он увлекшись красивыми видами потерял направление и по ошибке зашел в покрытую лесом горную балку. При поисках дороги он неожиданно увидел несовершеннолетнего отрока-даоса, который тренировал технику описывая круги вокруг сосен. Обладавший высоким мастерством Дун Хайчуань с первого взгляда понял, что маленький даос занят тренировкой боевой работы, но не понял, зачем он при этом так забавляется, и не сдержавшись рассмеялся, безрассудно выдав несколько неуважительных фраз. Маленький даос увидев, что какой-то мирянин насмехается над его тренировкой, тут же заявил, что должен померяться мастерством с Дун Хайчуанем. Дун Хайчуань горел желанием продемонстрировать свое мастерство, и услышанные слова в точности соответствовали его мыслям. Два человека нашли пустую площадку в лесу, и бой начался. Как ни действовал Дун Хайчуань, насколько быстро и мощно ни летали его кулаки и ноги, но он не мог понять, почему его удары не достигают тела маленького даоса. Маленький даос был быстр словно ястреб влетающий в лес, внезапен как удав-оборотень поворачивающий туловище, вращаясь двигался по кругу, был необычайно ловок. Не предоставляя возможности для самостоятельных действий он одновременно атаковал руками и ногами, и ударом повалил Дун Хайчуаня на землю. Дун Хайчуань, естественно, не признал поражения, и, поднявшись, вновь ринулся в бой, но будучи поверженным в третий раз, сдался, осознав, что "за одним небом есть другое, помимо одних людей есть и иные". Невзирая на разницу в возрасте и физическом развитии Дун Хайчуань почтительно попросился к маленькому даосу в ученики. Маленький даос ничего еще не успел сказать, как из чащи за спиной донесся отчетливый смешок, и вслед за смешком перед Дун Хайчуанем возник даос с седыми волосами и молодым лицом. Этого даоса звали Би Чэнся, он был учителем маленького даоса. Стоя у дерева он уже давно наблюдал за схваткой. Би Чэнся понял, что Дун Хайчуань способен воспринять истинную традицию, и взял его к себе в ученики. Би Чэнся руководствовался принципом `тренировать ци и вести шэнь', он полностью передал Дун Хайчуаню искусство тренировки ладоней в хождении с поворотами в соответствии с инь, ян и расположением восьми триграмм. Дун Хайчуань и раньше был неплохо натренирован, а восприняв истинную традицию тренировался целыми днями в течении нескольких лет, и достиг больших результатов.
В четвертый год правления под девизом Тунтай (1862 год) Дун Хайчуань прибыл в Пекин. Начал он с должности евнуха при цинском дворе, но ему, впервые попавшему в Запретный город, трудно было скрыть свою враждебность и ненависть, а так как время было не такое, чтобы проявлять геройский дух, то столкнувшись с излишней подозрительностью со стороны мелкого люда он перебрался на должность посыльного в резиденции великого князя Су. После этого он стал умышленно прятать свое боевое искусство, не проявлял своего таланта, и в резиденции великого князя Су никто и не ведал, что он - крупный мастер ушу, "скрывающий в теле удивительное мастерство". Великий князь Су обожал ушу, часто приглашал известных мастеров прибыть в резиденцию и продемонстрировать технику, хорошо себя показавший оставался в резиденции в должности охранника или преподавателя своей науки. Место, где жили эти люди, называли "охранный двор". В то время охранным двором заведовал некий Ша, человек с немалыми боевыми навыками но низких моральных качеств. Великий князь Су брал не идеальных людей, и Ша смог засиять в княжеской резиденции. Однажды этот Ша хвалясь техникой заявил, что является лучшим метателем копья, "сто бросков - сто попаданий". Великий князь Су тут же решил посмотреть выступление Ша в зале для демонстрации боевого искусства. Посмотреть выступление пришли все люди, работавшие в княжеской резиденции, и ко времени выступления зал был забит настолько, что и струйка воды бы не протекла. Великий князь Су смтрел на это оживление и, мучимый жаждой, пил чай. Он приказал слуге подать еще чаю. Вошедший слуга с подносом чая не мог пройти сквозь людские стены, и испугавшись, что великий князь Су разгневается, мгновенно покрылся потом. В это время Дун Хайчуань толкался в задних рядах зрителей, и увидев бедственное положение разносчика чая решил его выручить. Не говоря ни слова Дун Хайчуань взял поднос с чаем, взметнулся телом и перелетев через людские стены не расплескав ни капли преподнес чай великому князю Су. Искушенный в ушу великий князь Су будучи очевидцем столь необычайного искусства облегчения тела, продемонстрированного Дун Хайчуанем, очень изумился, и спросил Дуна, занимался ли он боевыми искусствами. Дун Хайчуань понял, что дальше скрываться будет затруднительно, и ответил: "Кое-что в этом понимаю". Великий князь Су приказал Дун Хайчуаню тоже продемонстрировать свое искусство. Дун Хайчуань спустился в зал, расслабил обезьяньи руки, немного подвигал поясницей и конечностями, и мгновенно выполнив `ястреб пронизывает лес' начал демонстрировать свою волшебную технику поворачивания ладоней в хождении по кругу. Только и было видно, как он вращается влево и поворачивается вправо, переворачивается и взлетает вверх и вниз, как по волшебству трансформируясь и меняя стороны, непостижимо и загадочно; "облет девяти дворцов", "обход восьми триграмм", то наступая то отступая, то высоко то низко, то жестко то мягко, то быстро то медленно. Комплекс был подобен бегу облаков и течению воды - без конца и без края, и восхищение великого князя Су не знало предела. Когда Дун Хайчуань выполнил заключительную форму, великий князь Су тут же осведомился: "Сегодня все впервые увидели столь немыслимо сверхъестественные кулачные методы, позвольте спросить - к какому направлению относится продемонстрированное и как это называется?" Дун Хайчуань никогда не думал, что великий князь Су задаст такой вопрос, и у него с языка сорвалось: "Это - ладони восьми триграмм". С тех пор название `багуачжан' быстро распространилось.
Заведовавший охранным двором Ша видя, что великий князь Су теперь думает лишь о Дуне и совсем забыл про него, провокационно заявил, что он должен померяться с Дун Хайчуанем силами в поединке, чтобы установить, чье мастерство выше. Великий князь Су был человеком очень азартным, и естественно согласился, что эти двое должны сравнить свое мастерство в реальном бою. Дун Хайчуань этого не хотел, но выхода не было - великий князь Су все торопил и торопил, только и думая о схватке между Дуном и Ша. Только скрестили руки, как Ша не давая Дун Хайчуаню передышки пошел выполнять смертельные жестокие приемы. Раве можно было предположить, что Дун Хайчуань останется спокойным? Но шаг у него - быстрее ветра, движется подобно странствующему дракону, оборачивается как обезьяна, меняет стороны словно орел, и движением по кругу он постоянно вынуждал Ша проваливаться в пустоту. В этой ситуации Ша рискнул приложить силу всего тела, и приемом "рука разрубающая гору" рубанул Дун Хайчуаня по макушке. Однако рассказ медленнее событий. В момент, когда рубящая ладонь Ша уже пояти дошла до головы Дун Хайчуаня, тот чуть увернулся корпусом, одновременно пронизывая правой ладонью, и применив "спрятать цветок под листом" из базового метода действий ладонями стиля багуачжан "ладонь одиночной смены стороны" правой ладонью поразил Ша в подмышечную впадину. Послышался звук "Путун!" - и Ша отлетев на чжан опрокинулся на землю, и долго не мог подняться. Тут же весь двор взорвался криками "Браво!", а великий князь Су назначил Дун Хайчуаня вместо Ша заведовать охранным двором. Видя это Ша понял, что время трудно повернуть вспять, и, измыслив план, с притворным уважением вместе с женой попросился к Дун Хайчуаню в ученики. После этого Дун Хайчуань и начал преподавать багуачжан в резиденции великого князя Су.
Дун Хайчуань начал обучать учеников - и остановиться было уже невозможно. Не только многочисленные дворовые хотели поучиться - во множестве приходили и абсолютно посторонние люди прося о науке. Всюду только и слышалось: Дун Хайчуань - багуачжан, багуачжан - Дун Хайчуань. Тем временем потерпевший в схватке поражение Ша скрывал в сердце ненависть. В ученики он пошел лишь для виду, на самом деле он ждал случая отомстить. Дун Хайчуань, естественно видел, что Ша что-то замыслил, но так как не знал его плана, то спокойно ожидал его действий; воистину у человека с высоким мастерством и храбрость велика. Однажды, празднуя свой день рождения, Дун Хайчуань засиделся с учениками и очень устал. Ша решил, что час настал, и условился с женой, что ночью они убьют Дун Хайчуаня. Дождавшись полной темноты Ша с женой подобрались к окну спальни Дун Хайчуаня и прислушались - стояла мертвая тишина. Зная, что Дун Хайчуань должен сейчас крепко спать, Ша отчаянно одно за другим метнул два копья. В метании копий Ша был профессионалом, и действовал наверняка. Копья улетели, но внутри не наблюдалось никакой реакции. Ша храбро вошел в комнату, как вдруг ее внезапно осветил свет лампы. Дун Хайчуань в добром здравии чинно сидел на кровати, а оба копья стояли у стула, поблескивая холодным светом. У Ша от страха ослабели ноги, он рухнул на колени и стал бить земные поклоны с гигантской частотой, моля о пощаде. Не желая тратить время на столь низкого человека Дун Хайчуань издал несколько смешков и вновь погрузился в медитацию. Ша убежал в панике, и той же ночью вместе с женой покинул княжеское подворье.
Раньше в резиденции великого князя Су частенько пропадали ценные вещи, но как Дун Хайчуань стал заведовать охранным двором - воров и след простыл. С той поры доверие великого князя Су к Дун Хайчуаню еще более возросло, и он то и дело посылал его куда-нибудь с важными поручениями. Однажды Дун Хайчуань по приказу великого князя Су отправился за Великую стену собрать продовольственный налог, и по дороге встретился с разбойничьей шайкой. Бандиты увидели, что Дун Хайчуаня сопровождает человека три - и несколько десятков вооруженных молодчиков набросились на них, убивая и грабя. Дун Хайчуань, сжимая в руках цзыу юаньянъюэ, сновал туда и сюда, разя врагов. Ловкий как вихрь, он вначале отрубил голову атаману, а затем заколол еще свыше десяти человек. Так Дун Хайчуанем была разбита шайка, грабившая купцов и терроризировавшая население. После этого имя Дун Хайчуаня прославилось за Великой стеной.
После того, как Дун Хайчуань стал заметной величиной в мире боевых искусств и водрузил знамя багуачжан, многие знаменитые учителя кулачного искусства из других мест приезжали к нему чтобы обменяться техникой, и все терпели от Дун Хайчуаня поражение в схватке. Вот что гласили надписи на его могильной стеле: "Свыше десятка окруживших бойцов утомились от попыток атак", "специалисты действий с мечом-цзянь и секирой-цзи специально сражались с безоружным Господином, тот вырвал у них оружие, наступал им на ноги, не оставляя им никаких шансов", "будучи за Великой стеной и приказав нескольким людям с разным оружием окружить его Господин встречал врага с четырех сторон, был ловок как вихрь, все зрители назвали его волшебным храбрецом". История об ужасавшей людей технике дун Хайчуаня известно очень много, приведем лишь две.
Однажды, когда Дун Хайчуань дома разъяснял ученикам смысл багуачжан, неожиданно с крыши донесся громкий птичий гвалт. Все, естественно, были очень этим раздражены. У Дун Хайчуаня тоже испортилось настроение, он пригласил учеников выйти во двор, и, указав на стаю на крыше, сказал ученикам: "Смотрите, как учитель поймает нескольких и покажет вам". Ученики не могли понять, как может учитель поймать птицу с земли. Дун Хайчуань поднял ци, собрался, резко взвился в воздух и спустя мгновение приземлился. Ученики увидели в его руках трех птиц. Охнув от восхищения все начали просить научить их искусству прыжков. Дун Хайчуань усмехнулся и посмеиваясь сказал: "Вы хотите изучить это искусство чтобы потом пойти в разбойники? Лучше сконцентрируйте усилия на изучении поворачивания ладоней в хождении по кругу".
В другой раз кто-то из старших членов императорской фамилии пригласил Дун Хайчуаня преподавать багуачжан в своей резиденции.. Учиться у Дун Хайчуаня стал сам хозяин с женой. Однажды, когда муж с женой присели в башне немного отдохнуть, неожиданно с крыши донесся веселыйы смех маленького ребенка. Они удивились - как ребенок мог забежать на крышу? Спешно распахнув окно они увидели, как Дун Хайчуань с собственным сыном за спиной прыгает по крыше и приговаривает: "Ну как, хорошо мы с тобой играем в езду на облаках?" Ребенок не переставал радостно смеяться. На следующий день муж с женой пришли к Дун Хайчуаню домой и долго стояли на коленях, умоляя научить искусству `езды на облаках'. Дун Хайчуань покачал головой и сказал: "Эту вещь вам учить не положено!"
Время, когда среди столичных учителей прославился багуачжан, являлось также периодом величия "восьми старших из младших братьев" другого стиля - синъицюань. Самым выдающимся из них был Го Юньшэнь, постигший суть синъицюань, потрясший юг и север, про которого говорили, что его удару кулаком с полушага нет равных во всей Поднебесной. Он слышал о сверхъестественности багуачжан и высоком мастерстве Дун Хайчуаня, но не видел этого лично и потому не вполне в это верил. После долгих размышлений он решил "через боевое искусство достичь дружбы", померявшись мастерством с самим Дун Хайчуанем. К тому времени Дун Хайчуань тоже был уже наслышан о "восьми старших из младших братьев", хотел понять глубины синъицюань, и потому два человека сошлись в схватке в Пекине. Бой длился три дня, каждый показал все свои возможности, и было трудно понять, чье мастерство выше. На четвертый день искусность Дун Хайчуаня стала еще воодушевленнее, ладони он выбрасывал все быстрее, формы трансформировал все страстнее, приемы проводил все искуснее, и Го Юньшэнь, отметив что почтенный возраст ничуть не сковывает мастерства Дун Хайчуаня, проникся к тмоу глубоким уважением. С другой стороны и Дун Хайчуань был в восторге от синъицюань Го Юньшэня, где "формы благодаря опусканию ци тяжелы словно гора Тайшань, но движения корпуса легки словно полет птицы". В итоге два человека договорились взаимно перенимать достоинства и отбрасывать недостатки, став близкими друзьями. С тех пор багуа и синъи - одна семья. Тренирующий багуа может изучать синъи, тренирующий синъи - совершенствоваться в багуа. история о сравнении мастерства Дуна и Го вошла в золотой фонд легенд ушу.
Дун Хайчуань покинул мир зимой восьмого года правления под девизом Гуансюй династии Цин (1882 год). Даже перед смертью, будучи прикованным к кровати, он выполнял руками формы трансформации ладоней, наказывая ученикам неустанно развивать величие багуачжан.
Воистину имя Дун Хайчуаня слито с багуачжан воедино.
Существует очень мало старых документов о китайских боевых искусствах. Мы можем найти записи о боевой подготовке, о силачах, о поединках на помостах, но почти не можем обнаружить записей о конкретных стилях. Это связано со многими причинами. Во-первых, стилей было много, и непосвященные их не различали, а просто именовали единообразно "боевым искусством". Во-вторых, не было такой профессии - "мастер ушу". Занятия боевым искусством не были тем, чем люди зарабатывали себе на жизнь. Поэтому узнать, что человек занимался боевым искусством обычно можно либо если он оставил после себя целую школу, либо если это было связано с его профессией (например, если он работал охранником караванов). В-третьих, подавляющее большинство китайцев всегда было неграмотно, и вести какие-то исторические записки всегда было весьма трудным занятием. Потому история стиля обычно не записывалась, а передавалась устно из поколения в поколение. При этом она обрастала легендами, что-то терялось, что-то перекраивалось. Так было и с багуачжан.

Легенда о Фэн Кэшане

Во многих книгах по багуачжан можно встретить утверждение, что этим стилем занимался Фэн Кэшань, лидер крестьянского восстания Учения Небесного Порядка, поднятого в 1813 году в районах И, Лу и Юй провинции Хэбэй. Опирается это утверждение на следующий отрывок из книги "Лань И Вай Чуань", глава "Записки об усмирении мятежа", издана в 1818 году:
Фэн Кэшань, из уезда Хуасянь что в провинции Хэнань, смолоду обладал большой физической силой, у Тан Хэнлао из деревни Чжучжаоцунь уезда Хуасянь изучил боевое искусство, был силен в верховой стрельбе из лука, мастерски владел копьем. В год дин-сы правления под девизом Цзяцин Ван Сян из Цзинина, что в провинции Шаньдун, обучил Фэн Кэшаня кулачным методам, Кэшань полностью постиг это искусство, в рукопашном бою несколько десятков человек не могли к нему приблизиться. Во второй месяц весны года гэн-у муж сестры его жены, управляющий складами уезда Хуасянь Ню Лянчэнь увидел, что в кулачных методах Кэшаня есть "шаг восьми мест". Лянчэнь сказал: "Твой шаг словно координируется с восемью триграммами". "Как это узнано?" - спросил Кэшань. "Я изучаю триграмму `кань'", - сказал Лянчэнь. "А я - триграмму `ли'", - сказал Кэшань. "Ты - ли, я - кань, нас двое, ли и кань лежат в диаметрально противоположных дворцах, кажждый тренирует то, что он может тренировать", - подытожил Лянчэнь.
(перевод - С.Л.Березнюк)
Упоминания о "шаге восьми мест", "триграмме ли" и "триграмме кань" большинство авторов считало вполне достаточным основанием, чтобы утверждать, что Фэн Кэшань занимался если уж не багуачжан, то каким-то его прототипом. Однако в 1980-х годах за исследование взялся мастер стиля мэйхуачжуанцюань Хань Цзянчжун. Его внимание привлекли слова "шаг восьми мест" - дело в том, что это в точности название одного из канонических способов передвижения мэйхуачжуанцюань. Он не поленился обратиться в архивы. Среди "Докладных записок канцелярии боевых заданий" в хранилище архивных документов династий Мин и Цин были обнаружены записи показаний арестованных участников восстания, в частности - того самого Тан Хэнлао, который был учителем Фэн Кэшаня. В частности, он говорил: "Я родом из деревни Чжучжаоцунь, что в 20 ли к юго-востоку от Хуасянь, лет мне 61, родители умерли, жену взял из семьи Ду, старший сын - Тан Хуэйюань, второй сын - Тан Куйюань. Открыл в доме аптеку, чем и кормился, тренировал мэйхуацюань. В первый месяц пятого года правления под девизом Цзяцин одноуездник Фэн Кэшань решил изучать боевое искусство и пошел ко мне в ученики..." Таким образом, у Тан Хэнлао Фэн Кэшань изучал мэйхуацюань (сокращенное название от мэйхуачжуанцюань). В показаниях другого участника восстания, Ли Идэ, имеются слова: "на второй день Сун Юэлун с Фэн Кэшанем пришли ко мне, мы опять говорили о приемах, речь шла о верхнем уровне, среднем уровне, нижнем уровне..." Конечно, в багуачжан есть тренировка на трех уровнях, но вот в мэйхуачжуанцюань техника разделяется на приемы верхнего уровня, приемы среднего уровня и приемы нижнего уровня. Показания прочих бунтовщиков позволяют прийти к выводу, что "восемь триграмм", "триграмма кань", "триграмма ли" и прочий антураж относились скорее к теоретической и религиозной базе восстания, чем к боевой технике. Таким образом можно считать доказанным, что Фэн Кэшань к истории багуачжан отношения не имеет.

Инь-ян багуачжан Тянь Хуэя

В книге В.В.Малявина "Багуачжан, или Ладони восьми триграмм" сказано:
В начале 80-х годов некий житель Пекина по имени Тянь Хуэй (ныне покойный) объявил, что является преемником "подлинного" стиля багуачжан, существовавшего в провинции Шаньси еще с XVI века. На поверку, однако, заявления Тянь Хуэя оказались чистой мистификацией, а изданная им книга об искусстве багуачжан - не более чем произвольным перетолкованием существующей традиции.

Таинственный даос

Согласно наиболее общепринятой версии, Дун Хайчуань изучил багуачжан в горах Цзюхуашань в провинции Аньхой у некоего даоса. В книге Ян Цзюньмина, Лян Шоуюя и У Вэньцина "Багуачжан" относительно него имеются следующие сведения:
В нашем распоряжении есть несколько документов, в которых сообщается, что мастер Дун Хайчуань научился багуачжан у даоса по имени Дун Мэнлинь на горе Цзюхуа (провинция Аньхой). В даосских кругах Дун Мэнлиня еще называли Хуангуань даожэнь ("Даос в желтой шапке"), а в кругах ушуистов - Би Дэн Ся ("Рыцарь голубой лампы") или Би Чэн Ся ("Рыцарь голубой ясности"). Он обучил багуачжан трех учеников: Дун Хайчуана, Ли Чжэньцина и Би Юэся. Из этих трех Дун Хайчуань был наиболее известен и подготовил больше учеников. Поэтому и исторических свидетельств о нем побольше.
К сожалению, в книге не указано, что за "несколько документов" имеются в виду. Согласно приведенным генеалогическим схемам, передача традиции вне Дун Хайчуаня шла по следующим линиям:

01 Ли Чжэньцин

      02 Жэнь Чжичжэн

      02 Сяо Хайбо

      02 Сюй Цзинтянь

      02 Лю Баочжэнь

            03 Хэй Лю

            03 Лю Лаоцин

            03 Го Юньшэнь

                 04 Ван Шутянь

                 04 Го Чжэнья

                 04 Чжан Сянъю

 01 Ма Юнчэн (Би Юэся)

       02 Сун Вэйи

              03 Го Цифэн

                   04 Ли Цзиньлинь

                         05 Го Шуфань

              03 Чжан Сянь

                   04 Ли Инъан

Однако тогда становится непонятным, почему, к примеру, Го Юньшэнь дрался с Дун Хайчуанем, если он уже знал, что такое багуачжан. Го Чжэнья в своей книге "Багуа дао" в качестве передатчика традиции от Лю Баочжэня указывает не Го Юньшэня, а своего отца Го Мэншэня, а Лю Баочжэнь по его словам учился и у Дун Хайчуаня и т.д.

Дун Хайчуань

Письменно зафиксированная история багуачжан начинается с Дун Хайчуаня, поэтому его обычно называют основоположником. Существуют большие разногласия относительно года его рождения - называют 1779, 1797 и 1813; однако все сходятся, что умер он в 1882. Большинство книг пишет, что он родился в деревне Чжуцзяу уезда Вэньань провинции Чжили (ныне - провинция Хэбэй), однако встречается упоминание, что родился он в уезде Хундун провинции Шаньси. С детства он обожал боевые искусства, долгое время странствовал в поисках живущих в глуши мастеров, и на горе Цзюхуашань в провинции Аньхой повстречал даоса, который обучил его искусству "поворачивания ладоней в движении по кругу". В 1862 году Дун Хайчуань прибыл в Пекин, сначала служил в Запретном городе, а потом перебрался на должность посыльного в резиденции Великого князя Су. Согласно легенде, случайно князь обнаружил, что его слуга является крупным мастером боевых искусств, и тому пришлось открыть преподавание. Так и началось распространение багуачжан.
Подробнее историю Дун Хайчуаня можно прочитать в статье Сунь Баоиня и Ли Ванхуа.

 

Багуачжан гэ
(рифмованные правила багуачжан)

перевод на русский язык - С.Л.Березнюк

Кулак восьми триграмм, передвижение - исходное.
Втянул - выбросил, ушел - вернулся. В шаге переходят друг в друга пустое и полное.
Двигайся как ветер, стой словно вбитый гвоздь. Попеременные раскрывающиеся и закрывающиеся шаги ясны.
Поясница должна быть ловкой, ци - как знамя. Глаза наблюдают шесть дорог, опережая руки и ноги.
Передвигайся как дракон, сиди как тигр. В движении подобен реке, в спокойствии - горе.
Руки - инь и ян, переворачиваются вверх и вниз. Расслабить плечи, свесить локти, сконцентрироваться на даньтянь.
Охватывая шесть дорог не рассеиваться. Ци по всему телу обретает естественность.
Раскрывающиеся и заворачивающиеся шаги нужно делать тщательно, смены наступления и отступления - в пояснице.
Руки - три десятых, шаг - семь десятых. Руки и ноги наступают совместно, без раздумий.
Бедра бьют - передвижение, плечи бьют - сталкивание. Телу поручают теснить-опираться с незаметным ударом коленом.
Высоко не оборонить, низко не преградить. Встречно тут же атаковать и опередить.
Язык чисел обобщает тайны кулаков. Не используешь мастерскую работу - и все зря.

Багуачжан цзицзи инъюн гэцзюэ
(рифмованые правила о применении багуачжан)

В методах багуачжан скрывается удивительность; выбрасывая руки встречаешь врага оказавшегося в центре круга.

"Накатывание", "прилипание", "раскрытие" и "обертывание" развиваются в кругу, в "уворачивании", "развороте", "наступлении" и "отступлении" круг связывается с кругом.

Толкаешь, приподнимаешь, затягиваешь, управляешь - непременно идешь по кругу; в перетаскивании, заворачивании внутрь, рубке и наступлении - также действуешь надлежащим образом.

Захваты, зацепы крюком и удары сменяются быстро; запечатывания, уклонения и разворачивания учитывают жестокость методов.

Показать вверх а ударить вниз подобно развевающемуся знамени; ладонь за ладонью наносят разрушительные удары не допуская замедления.

Прежде, чем ударить на запад - подними шум на востоке, атаковал влево - внезапно бросься вправо не расслабляясь.

Обернуться, отнять и разрубить, поднять тайно ногу, небожитель скрывается не оставляя следов.

Трансформации пустого и полного, жесткого и мягкого следуют сердцу, удивительное и простое порождают друг друга непременно достигая цели.

Вновь о загадке личности создателя багуачжан

Ди Чжаолун  "Улинь" N11/84

В кругах любителей боевых искусств внутри страны идёт дискуссия о том, кто же создал багуачжан. 7 и 10 апреля этого года У Юаньцюань опубликовал в газетах статьи "Дун Хайчуань не является создателем багуачжан", в которых приводит много аргументов в пользу того, что Дун Хайчуань не был создателем багуачжан, что вызвало широкий резонанс среди любителей багуачжан.
Некоторые сообщили в газеты, что содержание приведённого в доказательство отрывка из "Неофициальной истории Лань И" было изменено в нужную сторону. Ниже сравнивается текст "Неофициальной истории Лань И", опубликованный в спортивных газетах, и исходный текст.
В газетах. В "Неофициальной истории Лань И" в "Записках об усмирении мятежа" изложено, что в 1797 году Ван Сян из Цзинина, что в Шаньдуне, обучил Фэн Кэшаня кулачным методам. "Кэшань полностью постиг это искусство". В 1811 году, когда Фэн Кэшань тренировал кулачное искусство восьми триграмм, Ню Лянчэнь из уезда Хуасянь, что в Хэнани, увидел, что там есть "шаг восьми мест", и спросил об этом Фэна. Фэн сказал, что это "триграмма ли" кулачного искусства восьми триграмм.
Исходный текст. В год дин-сы девиза Цзяцин (3-й год правления под девизом Цзяцин) Ван Сян из Цзинина, что в Шаньдуне, обучил Фэн Кэшаня кулачным методам, Кэшань полностью постиг это искусство. Весной года гэн-у (15-й год правления под девизом Цзяцин) Ню Лянчэнь увидел, что в кулачных методах Кэшаня есть "шаг восьми мест". Лянчэнь сказал: "Твой шаг словно координируется с восемью триграммами". "Я изучал триграмму ли", - сказал Кэшань. "Ты - ли, я - кань, нас двое, ли и кань лежат в диаметрально противоположных дворцах, каждый тренирует то, что он тренирует", - изрёк Лянчэнь.
Из встречающейся в обоих отрывках из "Неофициальной истории Лань И" фразы "Фэн Кэшань тренировал кулачное искусство восьми триграмм" и слов Фэна "триграмма ли кулачного искусства восьми триграмм" можно вывести, что Фэн Кэшань действительно тренировал `триграмму ли' из кулачного искусства восьми триграмм. Ню Лянчэнь тренировал `триграмму кань' из кулачного искусства восьми триграмм. Но в изданной без выходных данных книге "Чуоцзяоцюань" ("Кулак пронзающих ног") сказано: Чуоцзяоцюань передан Ню Лянчэнем, его и Фэн Кэшаня триграммы ли и кань лежат в диаметрально противоположных дворцах, что соответствует чуоцзяоцюань.
В исходном тексте сказано: Ню Лянчэнь увидел, что в тренируемом Фэн Кэшанем комплексе есть "шаг восьми мест" и спросил Кэшаня: "Перемещения твоего комплекса вроде бы имеют некоторую схожесть с восемью триграммами".
Из этих двух разных по содержанию вариантов из "Неофициальной истории Лань И" видно, что в газетах при упорядочении текста привнесли в него неверный смысл. По обсуждаемому же вопросу можно сказать, что раньше были распространены схожие виды кулачного искусства, именовавшиеся `ладони восьми уровней', `иньские и янские ладони восьми уровней', но не `ладони восьми триграмм'. Название `багуачжан' дал им именно Дун Хайчуань. С этой точки зрения Дун Хайчуань является создателем этого багуачжан и достоин звания его основателя.

Некоторые события из жизни господина Дун Хайчуаня

Лю Цзинчжу

"Ухунь" N3/95

Прочитав в "Ухунь" N9/94 статью господина Чжу Баочжэня "Сомнительный случай из истории багуачжан" я по ассоциации вспомнил легенду багуачжан, которую при жизни рассказывал мой учитель.
Как-то я спросил учителя: "Говорят, что в багуа есть наработка лёгкости. В эпитафии на могиле первоучителя Дуна сказано: госпдоин Дун мог прыгая на крышу в полёте схватить воробья ... Ну а во втором, а особенно в третьем поколении - разве никто не занимался наработкой лёгкорсти?" Учитель изложил следующую историю.
Ещё до прибытия в Пекин господин Дун как-то проходил через тогдашнюю провинцию Суйюань. В тех местах был крупный богатей - некий Ли, крепко друживший с господином Дуном. Сыну Ли было тогда 7 лет, в 3 года он заболел и с тех пор не мог ходить. Господин Дун сказал: "Я немного потренирую твоего сына, и возможно ему полегчает". Господин Дун гостил у Ли несколько лет. Бывал ли он там после прихода в столицу - неизвестно. Того мальчика звали Ли Гуй.
Несколько лет спустя господин Дун услышал разговор учеников о том, что в окрестностях появился неуловимый грабитель. Полиция уже несколько раз пыталась его поймать - но безуспешно. Это насторожило Дуна. Однажды занимаясь во дворе самосозерцанием он вдруг почувствовал, что по крыше дома кто-то крадётся. Взвившись на крышу он кинулся в погоню. Когда они добежали до внешней стены, ему показалось, что у того человека очень знакомая тень. Почувствовав что погоня рядом тот обернулся, выхватив нож и приготовившись драться. Они оказались лицом к лицу, и господин Дун в гневе воскликнул: ``Так это ты, скотина!"
Преследуемый упал на колени: "Пощадите, учитель! Я больше не буду!" Господин Дун сделал длинный выдох: "Что ж, уходи, и никогда больше не показывайся в Пекине и не смей творить зло, иначе я откажусь от тебя!" Тот человек оказался Ли Гуем.
После этого господин Дун никого больше не обучал наработке лёгкости. Если эта история - правда, то неизвестный Ли Гуй является первым учеником господина Дуна.
В 60-х годах я вместе со своим учителем Лю Синъу навестил отдыхавшего в Пекине господина Чэн Юшэна. Чэн Юшэн тоже рассказал эту историю, и добавил: "Вскоре после смерти господина Дуна действительно в столицу пришёл человек и потребовал у учеников господина Дуна свой нож. Но те сказали, что после смерти господин Дун не оставил никаких вещей кроме своего тела, и тем более никакого ножа".
Проверить истинность вышеизложенной истории невозможно, но то, что господин Дун обучал и до прихода в столицу - несомненно.

Знаменитый учитель багуачжан Ли Цзымин передаёт искусство за тысячу ли

Чжай Цзысюй из провинции Гирин

"Улинь" N3/84

Знаменитый пекинский учитель багуачжан, представитель третьего поколения мастеров багуачжан, 82-летний Ли Цзымин, и ученики Го Гуминя, его товарища по изучению (ныне покойного), представители четвёртого поколения мастеров багуачжан Ван Цичан и Лю Цзелинь, чтобы позволить такому отборному боевому искусству как багуачжан распространиться ещё шире, передать истинную технику, не боясь простуды отправились за тысячу ли и 5 ноября прошлого года прибыли в Чанчунь к представителю пятого поколения мастеров багуачжан, ученику Ван Цичана, чанчуньскому учителю багуачжан Цзан Сюэфаню и его ученикам.
Три учителя преподавали в Чанчуне такие передаваемые в традиции багуачжан идущей от Лян Чжэньфу (`старший из младших братьев' у Дун Хайчуаня, представитель второго поколения мастеров багуачжан, ныне покойный) методы действий без оружия, как `цишиэр дуньтуй' (`72 ноги в приседе') и `люшисы саньшоу' (`64 неупорядоченных руки'), а также традиционные методы багуачжан обращения с оружием - широким мечом, копьём, прямым мечом, шестом, хлыстом и лопатой.
Свыше сотни занимающихся багуачжан в Чанчуне приняли участие в занятиях. Они стремятся оправдать надежды старых мастеров, стойко изучают искусство, преемствуют и развивают это драгоценное наследие ушу, закаляют тело, чтобы с новыми силами посвятить себя политике "четырёх модернизаций"  

ЗНАКОМСТВО С СИНЪИЦЮАНЬ

"Путь синъицюань заключен в устранении болезней и продлении жизни но, прежде всего - в науке пестования Дао".

Мастер Бай Сиюань, ХIХ в.

     "Синъицюань" переводится как "Кулак формы и воли" и символизирует единство внешнего и внутреннего в человеке. "Воля человека следует прежде его формы", "В середине человека живет его волевой импульс, а в приемах ушу он обретает форму", говорили мастера этого стиля.
     Синъицюань - один из самых известных и в то же время практически закрытых стилей китайского ушу. Он считается одним из наиболее сложных и комплексных стилей Вместе с тайцзицюань и багуачжан его относят к стилям "внутренней семьи" благодаря детально разработанной системе "внутреннего искусства". Боевой, оздоровительный и духовно-философский аспекты здесь слиты, а боевые методы являются формой передачи духовного учения, истоки которого лежат в древнейших мистических системах Китая. В целостном виде синъицюань считается элитарным стилем, но многие оздоровительные упражнения из этого стиля, например методы дыхания, самомассажа, психотренинга сегодня активно используются в китайской медицине. Рациональная система тренировки позволяет начинать занятия в любом возрасте независимо от физической формы. Постепенно приходит не только крепость мышц, но и очищение души. Как сказали бы сами китайцы, "приходят трансформации духа". Мастер Сунь Лутан, исходя из собственного опыта занятий синъицюань, как-то заметил: "Путь кулачного искусства требует лишь упорной тренировки собственного тела для устранения болезней и обретения долголетия".

ИСТОРИЯ СИНЪИЦЮАНЬ: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

     В любом силе ушу традиция относит его истоки к глубокой древности, хотя исторически возникновение стилей ушу начинается с XVI-XVII вв. Синъицюань складывается первым из "внутренних" стилей - к концу XVII - началу XVIII вв., а к XIX в. начинает осознаваться не только как стиль реального боя, но и как учение о духовном становлении человека. Традиционная история синъицюань стремится в первую очередь передать "духовный посыл", внутреннюю суть стиля, его метаисторические корни и нередко пренебрегает исторической достоверностью с удивительной для европейца легкостью. Так, подчеркивая родство синъицюань с древней даосской философией, в числе основателей стиля легенды называют Лао-цзы (VI-IV вв. до н.э.), который говорил об обретении через Дао "истинности" действия, движения, формы. Мастерство - гунфу - связывается с прозрением собственной внутренней природы путем даосских способов активной медитации, поэтому еще одним основателем синъицюань считается легендарный Чжан Саньфэн (более известный как создатель тайцзицюань) - даосский алхимик XIII в., "пестовавший Дао" в горах Удань и достигший бессмертия.
     Самое известное (особенно за пределами Китая) предание - о Бодхидхарме (Пути Дамо), который передал свое учение о срединном пути самовоспитания на основе медитации монахам Шаолиньского монастыря. Один из первых комплексов Дамо носил название синьицюань, т.е. "мастерство сердца и воли (синьи)". Тот факт, что Дамо не имел отношения к боевым искусствам и, вероятнее всего, никогда не был в Шаолине, не важен для легенды. Она продолжает жить, поскольку утверждает генетическую связь ушу с учением чань-буддизма, как одним из важнейших для Китая методов проникновения в глубины метафизической реальности.
     Еще одна мировоззренческая концепция, легшая в основу "внутренних стилей" - неоконфуцианство (XIII в.) Неоконфуцианство связывает просветление с обретением высшего мастерства (гунфу) через практическую, профессиональную деятельность. Таким образом, можно достичь сакральных внутренних глубин, "услышать волю Неба", занимаясь, например, боем с копьем. "Следование воле Неба" отчетливо просматривается в истории Юэ Фэя (XIII в.), знаменитого воина, генерала, вся жизнь которого, в соответствии с конфуцианским идеалом, была служением императору. Юэ Фэй разработал собственный боевой стиль, по принципам напоминающий синъицюань, и обучил ему своих воинов. По преданию, Юэ Фэй составил "Пособие по пяти стилям кулачного боя", которое через 400 с лишним лет после его смерти обнаружил Цзи Цикэ по прозвищу Лунфэн (дракон-вихрь).
     С Цзи Цикэ (XVII в.) начинается "фактическая" история синъицюань, временами неотделимая от мифологической. Цзи Цикэ, сын зажиточного землевладельца из провинции Шаньси, был мастером фехтования на длинных копьях. Школы боя с оружием главенствовали в ушу до ХVIII в., и большинство стилей кулачного искусства отпочковались от них. Согласно истории синъицюань, именно Цзи Цикэ первым задумался о том, как применить принципы боя с оружием к кулачному искусству. Разработанный им стиль строился на основе "шести взаимосоответствий", перенесенных из принципов боя с копьем, и "пяти типов ударов", возможно, связанных с легендарным трактатом Юэ Фэя.
     Практически любой стиль ушу так или иначе связан с "сакральными животными" древнекитайского пантеона. В синъицюань первыми "формами животных" стали формы журавля и медведя. По распространенной легенде, Цзи Цикэ сопоставил различия в тактике боя с внутренней природой этих животных: журавль воплощает ян, медведь - инь. Чередование движений медведя и журавля соответствуют взаимному переходу инь и ян.
     Цзи Цикэ передал свои познания Цао Цзиу, впоследствии главнокомандующему гарнизона провинции Шаньси, и Ма Сюэли из Хэнани. Именно Цао Цзиу собрал и систематизировал те приемы и принципы, которые разработал Цзи Цикэ, поэтому в некоторых школах именно он считается основателем синъицюань.
     До XIX в. стиль преподавался исключительно по семейной линии. Эту традицию нарушил Дай Вэньсюн, взяв в ученики Ли Фэйюя, который больше известен как Ли Лонэн или Ли Нэнжэнь. Благодаря Ли Лонэну синъицюань стремительно, практически за два десятилетия, развился от чисто прикладных методик до "внутренней" системы. Ли Лонэн вводит учение о пяти базовых элементах, соответствующих пяти первостихиям мироздания. Они соотносятся с органами человеческого тела, с меридиональной системой циркуляции ци, со сторонами света, с магическими знаками мироздания - триграммами и гексаграммами - и т.д. Таким образом, посредством занятий "кулаком пяти первостихий" человек оказывается вплетенным в сложную систему взаимодействия вселенских сил.
     Следующий шаг в создании учения синъицюань делает ученик Ли Лонэна, великий мастер Го Юньшэнь по прозвищу "Го - Священный удар". Он утверждает, что важна не техника нанесения удара, а состояние сознания бойца. "Истинное" состояние сознания дает возможность "пред-удара" - "психологического" и "энергетического" подавления противника взглядом, поведением, движением. В этом состоянии боец просто "слышит" намерения противника и его психологический настрой.
     Сунь Лутан, великий мастер и теоретик синъицюань, доводит до логического конца учение Го Юншэня о необходимости очищения сердца. По Сунь Лутану, единственный смысл занятий синъицюань - это возвращение к первоначальной чистоте. Когда человек приходит к этому состоянию, то ему больше не нужны никакие формальные занятия, ибо цель достигнута: он обрел свою истинную природу и стал равным вселенной...

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СИНЪИЦЮАНЬ

    К настоящему времени существуют три основных традиции синъицюань: хэбэйская, хэнаньская и шаньсийская (см. карту). К северной ветви относятся два направления: хэбэйское, идущее от Го Юньшэня, Ли Цуньи и Чжан Тяодуна, и шаньсийское, наиболее яркими представителями которого являются Чэ Ичжай и Сун Шижун. Южная ветвь - это хэнаньское направление, основы которого заложил Ма Сюэли и его ученики. Фактически направлений в синъицюань намного больше, этот стиль также практикуется в провинциях Цзянсу, Хэйлунцзян, но базовые принципы и формы везде одинаковы.
     Хэбэйское и шаньсийское направления в общем схожи между собой. В шаньсийском направлении выполнение всех приемов предельно динамично, позиции узкие и собранные, а выброс силы очень точен. Движения округлы и идут по плавной дуге, считается, что боец перекатывает в руках большой шар. В хэбэйском направлении позиции более открыты, меньше круговых и больше колющих движений.

ГО ЮНЬШЭНЬ СТУПЕНИ И СПОСОБЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ В ШКОЛЕ СИНЪИЦЮАНЬ Го Юньшэнь - знаменитый мастер школы синъицюань, живший на рубеже XIX-XX вв. Его наставления изложены в книге Сунь Лутана "Цюаньи шу чжень" ("Подлинный смысл кулачного искусства"). ТРИ ИСТИНЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ Первая: тренируй семя, чтобы превратить его в энергию. Вторая: тренируй энергию, чтобы превратить ее в дух. Третья: тренируй дух, чтобы возвратиться к Пустоте. ТРИ ДОСТИЖЕНИЯ Первое: преображение костей. Тренируй кости, чтобы заложить прочную основу и укрепить тело. Кости должны быть тверды, как железо и камень, а тело - наполнено энергией. Пусть будет облик величественным и грозным, как гора Тайшань. Второе: преображение сухожилий. Тренируй сухожилия, чтобы очистить и растянуть их, ибо недаром говорят: "сухожилия длинны - сила велика". Если духовная сила будет свободно распространяться по сухожилиям, жизнь продлится без конца. Третье: очищение костного мозга. Тренируй костный мозг, чтобы сделать чистым и пустым его внутренность, легким и текучим его вещество. Когда внутри явится легкость и пустота, дух и энергия будут циркулировать в теле свободно, нище не застаиваясь. Тело же станет легким, как перышко. ТРИ СПОСОБА СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ Первый способ: раскрытие силы. Этот способ соответствует твердости в применении силы, преображению костей и превращению семени в энергию. Благодаря этому способу энергия, беспорядочно рассеянная в человеческом теле, собирается в Киноварном поле, творит уравновешенность духа и никуда не утекает. Тренировка "раскрытия силы" предполагает разучивание образцовых движений в соответствии с правилами. Руки и ноги должны двигаться согласованно и упорядочение. В каноне кулачного искусства говорится: "Занимайся по квадрату, чтобы правильно определить свой центр". Это сказано о занятии на "раскрытие силы". Второй способ: сокрытие силы. Этот способ соответствует мягкости в применении силы, преображению сухожилий и превращению энергии в дух. В сокрытии силы руки и ноги как бы замирают, но на самом деле не замирают: тут тело, энергия и дух собираются воедино, а сила действует вспять (сокращается внутри), словно сжимается растянутая шелковая нить. Когда тренируешь "сокрытие силы", нужно быть расслабленным и свободным, двигаться легко и живо, нигде не позволяя возникнуть застою. В каноне кулачного искусства сказано: "Занимайся по сфере, чтобы соответствовать внешнему". Это сказано о занятии на "сокрытие силы". Третий способ: превращение силы. Этот способ соответствует очищению костного мозга и возвращению от духа к Пустоте. Когда благодаря тренировке на сокрытие силы достигается предел мягкости и уступчивости в применении силы, начинается этап "прекращения силы". Тогда сливаешься с Дао в постижении "подлинного" в себе, погружаешься в Беззвучное и Неопознаваемое. В каноне кулачного искусства сказано: "В кулачном искусстве нет кулачного искусства, в воле нет воли - вот подлинная воля". Это сказано о "превращении силы". Тренируя превращение силы, нужно двигаться совершенно свободно, не прилагая усилий, но направляя движения одухотворенной волей. Тем не менее все движения безупречно соответствуют правилам. В каноне кулачного искусства сказано: "Все три поворота и девять вращений - как один жест". Это сказано о превращении силы. ВОСЕМЬ ТРЕБОВАНИЙ ШКОЛЫ СИНЪИЦЮАНЬ Сознание обретет устойчивость - дух будет безмятежен. Когда дух безмятежен, сознание упокоится. Сознание упокоится - воцарится чистый покой. Когда воцарится чистый покой, исчезнут вещи. Не будет вещей - энергия начнет двигаться беспрепятственно. Когда энергия обращается свободно, пропадают образы. Пропадают образы - прозревает ясность духа. Когда постигнута ясность духа, энергия и дух свободно проникают друг в друга, и все сущее возвращается к своему корню. СЕМЬ БЫСТРЫХ ДЕЙСТВИЙ Во-первых, должны быстро действовать глаза. Глаза - это ростки сердца, они наблюдают за противником. Сказано: "Сердце - это полководец, глаза - это передовой отряд". От быстроты действия глаз зависит быстрота всех прочих действий. Во-вторых, должны быстро двигаться руки. Руки - это наше средство нападения и защиты, ими мы ведем поединок. Сказано: "Если глаза позволяют рукам действовать быстро, будут победы без поражений". И еще сказано: "Руки взмывают вверх, как стрела, опускаются, как вихрь, мчатся за ветром и достигают луны, не зная расслабленности". В-третьих, должны быстро действовать ноги. Ноги - опора тела. По школе синъицюань, в каждый момент движения нужно сохранять равновесие, нельзя отклоняться в ту или другую сторону. Сказано: "В нанесении ударов семь частей приходится на ноги и три части - на руки". А это значит, что ноги должны действовать даже быстрее, чем руки. В-четвертых, должна быстро действовать воля. Воля - это водитель тела. Действия и глаз, и рук, и ног зависят от действия воли. Если глаза видят ясно, сердце понимает, руки не бьют в пустоту, ноги выступают уверенно, то все это свершается благодаря действию воли. В-пятых, нужно быстро занимать позицию. То, что находится внутри нас, - это воля, а то, что находится вне нас, - это позиция. Если воля действует быстро, то и позицию мы занимаем так же быстро. Поэтому воля и позиция составляют одно, и от их согласия проистекает истинное мастерство. В-шестых, нужно быстро нападать или отступать. Нападая, устремляйся как можно быстрее вперед, а отступая, отходи решительно, пряча в себе энергию. Нападение же и отступление определяются сильными сторонами противника. Если противник силен, избегай его, если слаб - нападай на него. Следуй завету: "Высоко или низко - это зависит от времени. Вдоль или поперек - это зависит от позиции". В-седьмых, должно быстро действовать тело. Все принципы кулачного искусства коренятся в движениях тела. Сказано: "Тело - согнутый лук, кулак - как выпущенная из лука стрела". И еще сказано: "Главные правила нужно прежде воплотить в своем теле, тогда руки и ноги всегда будут действовать правильно". Быстрота действий тела - всего важнее.

Многие, кто практикует боевые искусства (и карате в частности), думают что высшая ступень в том, чтобы убивать одним ударом. Другие думают что смысл боевых искусств в Мире и любви, и поэтому отказываются от "боевой" практики. Это печально. Нельзя забывать о гармонии. Боевая техника и внутренний покой это два колеса одной телеги. Точно так же как теория и практика. Наши знания это оружие. Если мы забываем воспитывать нравственность в наших учениках, это все равно что оставить открытой клетку с голодным тигром. На первом месте должны быть Великие Добродетели, а боевые навыки как следствие силы, мужества и решимости. И этому следует в первую очередь учить детей. Ибо мы, Наставники, вкладываем в их руки оружие. И первостепенная наша задача в том, чтобы взрастить в их умах и сердцах понимание ответственности за свои знания и поступки. И тогда мы с вами воспитаем действительно Сильных и Достойных людей.

С уважением Тарасов Дмитрий Александрович 
глава Будокай "Сатори но Мити".

 

Дружеский спарринг с представителями Реального Айкидо на ВДНХ ! Во время проведения мастер-класса по самообороне от клуба "Сатори но Мити" на Арт-Пикнике Славы Фроловой (лето 2013). Глава Клуба-школы воинских искусств "Сатори но Мити" - Тарасов Дмитрий Александрович (в белом)

Великолепная серия передач "Наука рукопашного боя" ("Мастера боя") о возможностях человека в различных сферах.  100% что каждый сможет почерпнуть что-то полезное для себя из этих передач.  Приятного просмотра!

ДЕЙСТВУЙ, СОХРАНЯЯ ОБЫЧНОЕ СОСТОЯНИЕ УМА


Буддистский монах спросил учителя: "Что такое Путь?" Учитель ответил: "Твое обычное состояние ума". Это такое состояние ума, в котором ты можешь избавиться от болезни, оставив себя больным (забыв о ней), то есть естественное, спокойное настроение.
   Это применимо и ко  многому другому. Если лучник поглощен мыслями о том, как попасть в цель, ему трудно даже прицелиться. Если боец поглощен мыслями о том, как нанести успешный удар, ему трудно владеть своим мечом. Если каллиграф поглощен мыслями о рисовании иероглифа, его кисть не может двигаться свободно. Если музыкант, играющий на кото, поглощен мыслями об игре, он фальшивит.
  Что же тебе делать? Перестань думать о том, чтобы попасть в цель. Ты прицелишься намного лучше в своем обычном состоянии ума - в том состоянии ума, когда ты не делаешь ничего конкретного.
   Обнажая меч, скача верхом, рисуя иероглифы, играя на кото - сохраняй такое состояние ума, как если бы ты не делал ничего из этого. В таком состоянии ума все становится намного проще.
   Чем бы ни занимался, истинный Путь - это не быть одержимым мыслями о том, что есть правильный, заранее установленный образ действий. Постигает Путь тот, чей ум не скован; такой человек всего достигает с легкостью. Зеркало ясно отражает твое лицо, поскольку у самого зеркала нет лица, нет внешности.
  Постигший Путь - Мастер Пути - может справиться с любой ситуацией, потому что его ум, подобный гладкому зеркалу, полностью свободен от мыслей. Это - твое обычное, естественное состояние ума, и только тот, кто достигает всего с таким умам, заслуживает звания мастера.

                                                                                                                                   "Хэй-хо кадэн сё"
                                                                              ("Наследственное руководство по искусству боя")
                                                                                                       

Ягю Мунэнори Тадзима но Ками

ТРАДИЦИОННОЕ ОКИНАВСКОЕ КАРАТЭ УЭЧИ-РЮ.

Стиль зародился в южной китайской провинции Фуцзянь, где долгое время скрывался Камбун Уэти, дабы избежать призыва в японскую армию. Здесь он познакомился с Чу-Цу Хо (яп. Сусива), у которого десять лет обучался стилю кунг-фу Пангай-нун. Получив разрешение учителя, Уэти позже открыл свою собственную школу, которая стала одной из самых популярных в провинции. После того, как один из учеников Камбуна во время ссоры убил своего противника, Уэти вынужден был покинуть Китай и вернутся на Окинаву в феврале 1910 года. Здесь он поселился в Изуме и познакомился с девушкой по имени Гозэй, на которой женился в мае 1910 года. После двух лет на Окинаве его нашёл один из друзей по имени Гокэнкайн и попросил продолжить обучение, но получил отказ. Позже Гокэнкайн побеждил мастера из Наха и рассказал об Уэти, как о большом мастере единоборств. Несмотря на большое количество желающих, Камбун Уэти продолжал отказывать в тренировках. Во время одного из турниров Камбун продемонстрировал одно из своих ката, после чего турнир сразу закончился, так как все поняли, что не смогут показать более совершенную технику. Сразу после турнира Итосу Анко предложил Уэти место учителя, и тот согласился. После смерти Итосу Уэти вновь бросил каратэ и переехал в Вакаяму, где познакомился со своим будущим учеником Рюко Томоёсэ, который сначала хитростью взял у Камбуна пару уроков, а потом уговорил открыто обучать каратэ. Так в 1923 году сначала открылось маленькое додзё, позже появился «Институт изучения каратэ дзюцу школы Пангай-нун». В 1933 году Уэти Канбун создал организацию «Субукай», которая с 1971 года называется «Уэти Рю каратэ-до кёкай». Начиная с 1930 года Канбун Уэти занимался обучением своего сына Канэя Уэти (1911—1991), который возглавлял организацию после смерти отца. В 1942 году Канэй открыл Уэти Рю Хомбу-додзё. После смерти Канэя Уэти «Уэти Рю каратэ-до кёкай» распался на несколько независимых организаций. Так появились «Окинава Карате-До Кюкай (Окикай)», «Уэти Рю Кэнюкай» и «Сокэ», которой руководит внук Канбуна Уэти Камэй. Несмотря на тот факт, что Уэти Рю официально не распространялся за пределами Японии, стиль получил некоторую известность в Европе и Америке. Характерной для данного стиля является высокая стойка «Сантин-дати», широкие и дугообразные блоки, удары с использованием пальцев на руках и ногах. Эти техники практически не изменились со времён основания стиля. Также характерными для Уэти Рю являются упражнения «котэ китаэ»("железная рубашка"), благодаря которым боец может переносить сильнейшие удары без видимых последствий для себя.